Моя часть прекрасного новогоднего тура)

[Devillia]

Заявка: Адам/Саули, Адам/Томми. Саули бросает Адама, информация просачивается в прессу, и Адам переживает, как это отразится на его репутации. Сутан предлагает сделать вид, что Саули свалил из-за того, что Адам изменял ему с Томми.
Заказчик:  sanaga

Название: Все хорошо, что хорошо кончается.
Автор:  Devillia
Бета:  Life Illusion
Пейринг: Адам/Томми, упоминается Адам/Саули.
Рейтинг: PG
Жанр: романс
Размер: мини
Дисклаймер: никто не мой

Адам знал, что разговор будет трудным, но и представить себе не мог, насколько. Вообще, после расставания с Саули в него будто вселилась неуверенность. Он мямлил, не мог принимать важные решения, сомневался во всем и во всех, а больше всего – в себе.
Его одолевало чувство вины из-за разрыва, который, в общем-то, должен был быть безболезненным для обеих сторон. Страсть угасла, взаимный интерес – тоже. Не осталось ничего, что связывало бы двух когда-то по-настоящему близких людей, но Адаму все равно казалось, что в этом есть его вина. Возможно, стоило быть внимательнее, нежнее, проводить больше времени вместе. Возможно, стоило побороться за совместное будущее. Возможно, эти отношения вообще не стоило начинать. Томми был прав, когда говорил, что они не смогут быть вместе. Он вообще как-то сказал, что столь яростное стремление Адама быть с Саули, это отчаянное желание доказать всем искренность своих чувств сильно смахивает на отвлечение внимания от настоящего объекта страсти.
- Кто твоя реальная обсессия, Бэбибой? – спрашивал он тогда, одновременно лукаво и проникновенно глядя прямо в глаза. Адаму казалось, что он все знает. Знает и издевается. Но нет, он был другом, он был рядом, помогал, поддерживал, отвечал на поцелуи, стал встречаться с девушкой. Все, как у настоящих друзей. Без каких-либо привилегий.
Возможно, следовало начать другие отношения, пока был шанс. И в том, что они не начались, виноват только он сам. Это приводило в отчаяние, особенно теперь, когда дома никто не ждал, и Адам мог в одиночестве предаваться унынию целыми днями.
А тут еще этот Саули со своими интервью.
Мягкие шаги за дверью, затем тихий стук, и вот блондинистая макушка неуверенно появляется из-за двери. Ее обладатель слегка мнется, затем, будто опомнившись, широко улыбается и заходит в небольшой кабинет.
- Привет, - улыбка Томми стекает с лица, словно капли густого варенья по банке, кажется, можно подцепить пальцем и вернуть обратно. Пусть улыбается, пусть улыбается. Пусть тянет время. – Адам… Все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?
Адам понимает, что, вероятно, выглядит несколько затравленно. Но он действительно боится. Не каждый день предлагаешь своему гетеросексуальному другу, состоящему во вроде-как-серьезных отношениях, притвориться твоим любовником. Это все чертов Сутан со своими гениальными идеями! Надо же было его послушать.
«Сделай то, что от тебя ждут… Ты знаешь, с кем все хотят тебя видеть… Ты знаешь, что в это легко поверить. Адам, в такой версии никто не будет сомневаться…»
- Да, все нормально, спасибо. Ты есть хочешь? Я заказал кофе тебе и себе, сейчас принести должны.
- Нет, я не голоден. Точнее, был, когда шел сюда, но твой вид отбивает аппетит, уж прости. Ты как будто неделю не спал. Уверен, что все в порядке?
- Я спал, просто… Нервничаю немного, - сложно поддерживать разговор, который неумолимо склоняется к неприятной теме. Молчание тоже может быть комфортным, но не в этом случае.
Стук в дверь разрывает подрагивающую от неловкости тишину. Милая официантка аккуратно расставляет чашки на столе и бесшумно удаляется. Пить кофе молча – тоже не лучший выход.
- Слушай, я… Я не думаю, что имеет смысл дальше тянуть. У меня к тебе есть одна просьба. Очень личного, даже интимного характера. Я очень не хочу об этом просить, но ты единственный, кого я вообще могу о таком…
- Адам, говори конкретнее. Что за просьба? Ты же знаешь, я все сделаю.
- Я бы на твоем месте не соглашался так быстро.
- Хватит нагнетать таинственность. Просто скажи уже!
- Давай притворимся, что я изменял Саули с тобой? – Адам выстреливает словами со скоростью пулеметной очереди. В глазах его собеседника беспокойство сменяется непониманием и удивлением.
- Что сделаем? – Томми думает, что неправильно услышал.
- Притворимся любовниками. Ты же знаешь про всю эту шумиху в прессе. Я в абсолютном тупике, я не знаю, что делать. И мне… То есть, я подумал, что было бы хорошим выходом сказать, что Саули ушел из-за моих измен. Ну и как-то так получилось, что ты единственный человек, которого я могу попросить о помощи в этой ситуации.
- Но я же натурал. У меня ведь и девушка есть, - Томми, кажется, все еще пребывает в недоумении. Таких предложений ему не делали.
- Да, но ты же знаешь, что про нас все думают. Им дай только намек, и вот уже Адомми живее всех живых.
- Дурацкое название. Это Сутан тебе идейку подкинул?
- Что? Я не говорил этого! – Адам быстро перебирает в памяти все сказанные минутой ранее слова.
- Я сам догадался. Тебе в голову такая гениальная идея не пришла бы.
- Ты прав… Он меня блондином обозвал, за то, что я не сразу не понял, что именно он предлагает.
- А сам-то он кто, сучка пергидрольная, - Томми тепло улыбается, вспоминая об общем друге. - На его идеях будто копирайты стоят, за версту видно, кто автор.
- Угу… Так что ты скажешь? – Адам отводит глаза, ожидая услышать отказ.
- Я… Прости, но мне надо подумать. Не так-то просто решиться на такое, сам понимаешь.
- Да, конечно. Сообщи мне, пожалуйста, когда решишь.
- Конечно. А теперь давай поедим, кажется, я преувеличил влияние твоего внешнего вида на чувство голода.
***
От обдумывания неоднозначного предложения легче не становится. Пожалуй, наоборот.
- Адам предложил мне притвориться его любовником.
- Чтооо? – вопль Сутана, наверное, было слышно из соседней комнаты, Томми даже пришлось отодвинуть руку с телефоном от уха. – Вот это новости, надо же…
- Я знаю, что это ты его надоумил.
- Болтун находка для шпиона, мать его. Совсем язык за зубами не держит.
- Я сам догадался, ему смысла не было отрицать.
- Ну, давай, оправдывай его. Это вообще не имеет значения, скажи лучше, что ты ему ответил?
- Что подумаю.
- Ну и над чем тут думать?
- Эй, милый, ты понимаешь, с кем разговариваешь? Я натурал, у меня отношения с представительницей слабого пола. Думаешь, все купятся на эту чушь?
- Зайчик мой, тебе нужно прикладывать больше усилий, чтобы доказать обществу традиционность своей ориентации. Все не только купятся на эту, как ты выразился, чушь, все начнут доказывать друг другу, что уже давно были в этой самой чуши уверены. Идея прекрасна, поверь мне, я знаю, о чем говорю, я же сам ее придумал.
-Да, да…Все равно. Это не просто. Это же камин-аут! Что я маме-то скажу? А Лиз? Вряд ли она будет в восторге.
- Да бросай ты эту Лиз свою! В конце концов, кто тебе дороже – она или Адам?
- Это провокационный вопрос!
- И я знаю ответ на него. Подумай хорошенько, от чего отказываешься. Второго такого шанса у тебя не будет.
- Какого шанса, о чем ты? Все ведь… Понарошку. Игра на публику, как всегда.
- Ты можешь изменить это. Будь мужчиной, Адам любит мужчин.
- И кто же я, по-твоему, если не мужчина?
- Рядом с Адамом ты словно клубничное суфле. Кисейная барышня. Латентный гомосексуалист.
- Все-все, достаточно. Так ты считаешь, я должен согласиться?
- Я считаю, что это твой единственный выход. Откажешься – жалеть будешь всю жизнь. Ты только не тяни резину. Намекни ему сразу.
***
Нет ничего, что нельзя было бы изменить к лучшему. Иногда шанс подкрадывается и вонзает в тебя нож. Никогда не знаешь, станет ли это смертельным ранением или проделает модную дырку на джинсах.
- Я подумал и…, - Адам не дает Томми договорить, перебивая.
- Ты отказываешься. Я понимаю, и совершенно не в обиде. Глупо с моей стороны предлагать такое. Кто бы вообще согласился? У тебя же и девушка есть…
- Мы с Лиз расстались на днях, - сообщает Томми со скорбной маской на лице.
- Что? Почему?
- Она меня бросила.
- Эта чокнутая… То есть Лиз бросила тебя? Почему?
- Я сказал, что изменял ей с тобой.
- Что ты? Ты… Сказал ей такое? – глаза Адама едва не вылезают из орбит. Он выглядит очень смешно и Томми, не выдерживая, хихикает.
Приоткрытые губы Адама очень хочется поцеловать. Нет, не одноразово. Хочется целовать их.
- Именно. Сказала… Ух, она много всего наговорила. Но свелось все к тому, что она давно догадывалась, что между нами что-то есть, - Томми уже смеется, не сдерживаясь.
- Это значит, что ты согласен?
- В принципе, да. У меня только есть одно условие, - блондинистая голова ложится на плечо, и Томми кокетливо посматривает Адаму прямо в глаза. Снизу вверх. Это смахивает на запрещенный прием, Адам не понимает, что происходит. Не хочет думать о хорошем. Оно, это хорошее, никогда не сбывается.
- И какое же? – решив подыграть, брюнет запускает пальцы в светлые волосы, слегка массируя затылок.
- Давай не будем притворяться?

Заявка: Адам/Томми, Томми готовит по сложному рецепту из поваренной книги, хаос на кухне, дальше по усмотрению автора) рейтинг любой, но лучше повыше)
Заказчик:  Scheinbar

Название: Без названия.
Автор:  Devillia
Бета:  Life Illusion
Пейринг: Адам/Томми
Рейтинг: PG
Жанр: флафф, юмор
Размер: мини
Дисклеймер: торт такой я пекла, остальное не мое)))))

- Ой, совсем забыла! Смазывай коржи, пока теплые. Так они лучше пропитаются. Только крема не жалей. Если останется, когда все коржи уже будут сложены, можешь остатки просто сверху вылить.
- Да, мам, ты повторяешь это уже в который раз. Я все понял. Все, пойду готовить, - Томми устало вздохнул и закатил глаза. Маме только предоставь возможность надавать указаний, будешь выслушивать их, пока наизусть не выучишь.
- Ты точно все записал? Не передержи коржи, иначе они станут жесткими! И не прокарауль время, они быстро подгорают.
- Я понял, понял. Пока, мам.
- Пока, милый. Звони.
- Хорошо, - отложив трубку, блондин воодушевленно вошел на кухню. Адам на днях проговорился, что в детстве он жутко любил торт в виде елочки, состоящий из печенья в виде звездочек. Томми вспомнил, что точно такой же торт на каждое рождество готовит его мама и загорелся идеей порадовать любимого лакомством из детства. Разумеется, собственноручно приготовленным лакомством, по-другому неинтересно.
Вообще, стоит отметить, что готовил он, как говорят, редко, но метко. Блюда, приготовленные мистером Томми Джо Рэтлиффом, откушавшие запоминали надолго. Причем, по разным причинам: иногда из-за расстройства желудка, иногда из-за мерзкого привкуса рыбы в банановых оладьях, но иногда – и такие случаи тоже бывали – еда, приготовленная блондином, была настолько восхитительна, что все просили рецепт. Точный рецепт он дать не мог, так как все его кулинарные шедевры были отмечены искрой вдохновения, которая выражалась в добавлении не включенных в каноничный рецепт ингредиентов, названия и количество которых тут же благополучно забывались. Наверное, так формируются фамильные секретные рецепты, но у Томми никогда не получалось повторить удачное блюдо.
Разложив все необходимые для приготовления торта продукты на столе, он взглянул на листочек с рецептом.
«Взб.желт. до св. п. + ½ всего сах-а» - гласила первая строка.
Томми не знал, как отделять белки от желтков в сыром яйце, но идею сначала сварить их, а потом уже взбивать он откинул сразу.
«Так ведь не получится светлой пены», - подумал он. Поэтому, разбив в стеклянную миску два яйца, он принялся вылавливать желтки столовой ложкой. Желтки вылавливаться не хотели, ускользая с металлической поверхности с невероятной ловкостью, будто живые.
«Они не могут быть живыми и уж тем более не могут знать, что я собираюсь их взбивать!», - одернул себя блондин. Поймав, наконец, один желток, он плюхнул его в чашку для миксера. Второй оказался более сговорчивым и остался в ложке уже после пары попыток.
Прикрепив к миксеру нужную насадку, Томми направил крутящийся венчик к двум желткам, о чем практически сразу пожалел.
«Надо взять посудину повыше», - решил он, оглядев заляпанные желтком футболку и стол.
Перелив желтки в мерный кувшин, Томми успешно взбил желтки в пену и добавил сахар. В получившуюся массу он положил сметану, высыпал оставшийся сахар и снова принялся взбивать. В мамином рецепте было написано, что нужно взбивать, пока сахар не растворится полностью. Но через пять минут смесь стала воздушной и почти белой, однако Томми отчетливо слышал, как хрустят кристаллики сахара. Добавив растопленное масло, он продолжил взбивать, но через две минуты хруст так и не исчез, поэтому повар решил оставить все как есть.
Следующим пунктом в рецепте было добавление муки. Несколько озадаченный нерастворимым сахаром, Томми не сразу понял, что муки на столе нет. Недоуменно окинув взглядом кухню, он решил поискать ее в столе. Мука дома точно была, он сам ее покупал пару дней назад. В тайне от Адама бегал в магазин, ведь иначе возникли бы лишние вопросы, которые могли поставить под угрозу планирующийся сюрприз. Вспомнив, что засунул муку на верхнюю полку кухонного шкафа, Томми открыл его, отодвинул коробку с карамелизированными хлопьями, служившую конспирацией – Адам не ест такие хлопья, а, значит, коробку трогать не станет – и попытался дотянуться до бумажной пачки. Но мука стояла у самой стенки, поэтому ему не удалось достать ее. Встав на цыпочки и вытянувшись в струнку, Томми зацепил нижний край пакета двумя пальцами и потянул на себя, но пачка не сдвинулась с места, очевидно, зацепившись за полочку бумажным швом. Дернув чуть сильнее, он сдвинул пакет с места и, воодушевленный успехом, сильно потянул на себя. У самого края полки уголок пачки оторвался, не выдержав такого обращения, но пачка по инерции продолжила движение и сверзилась прямо на лицо Томми. Бумага лопнула, и мука живописно посыпалась со всех сторон, погрузив кухню в удушливый туман.
После того, как белое облако осело светлым покрытием на всех близлежащих поверхностях, Томми оценил масштаб ущерба. Собственно, подобное недоразумение случалось с ним не впервые, он уже несколько раз приводил кухню в состояние разрухи, что никак не влияло на качество пищи. Поэтому, глубоко вдохнув и медленно досчитав до десяти, он поднял пакет и аккуратно донес оставшуюся муку до стола. Добавив необходимое количество и замесив тесто, Томми убрал его в холодильник и принялся рисовать шаблон для звёзд на бумаге. С этим заданием он справился без проблем. Вырезав большую звезду, он достал прохладное тесто, отщипнул от него кусок и начал раскатывать его на доске. Уже вырезав по шаблону звезду, он понял, что не положил под тесто пекарскую бумагу. Однако делать все заново хотелось не очень, поэтому, убрав остатки теста и постелив пергамент на противень, он попытался отделить звездочку от доски. Лучики отлеплялись легко, однако когда он добирался до центра, тесто начинало рваться. Потратив несколько минут на неудачные попытки, блондин изрядно разозлился и оторвал звезду от доски, скатывая ее в шарик. Положив на стол пекарскую бумагу, он быстро приготовил необходимое количество звездочек, разместил половину на противне и отправил в горячую духовку.
Следующим этапом приготовления был крем. Соорудив на плите водяную баню, Томми поставил шоколад топиться, а сам отправился на поиски ложки. Заметив, что шоколад растаял, он взял сливки и начал переливать их тонкой струйкой в миску с горячей сладкой субстанцией и помешивать, следуя советам мамы. Когда в пакете осталось совсем чуть-чуть, дверь на кухню распахнулась, ударившись о стену, и Адам возвестил о своем появлении громким: «О мой бог!»
- Что тут творится? – спросил он, оглядев валяющиеся повсюду мелкие осколки яичной скорлупы, стены в загадочных желтых пятнах и муку, которая… Которая была повсюду.
От неожиданности Томми уронил картонную упаковку от сливок в шоколад, и, чертыхнувшись и злобно зыркнув на Адама через плечо, попытался достать ее из горячего крема. Не рассчитав усилие, он погрузил пальцы в шоколад. В тот самый шоколад, который только что почти кипел. Выдернув из миски руку вместе с пакетом от сливок, он, не глядя, бросил его через плечо и принялся размахивать обожженной рукой, пританцовывая на месте. Услышав сзади громкий вздох, он обернулся и увидел, что брошенный им пакет врезался точно Адаму в живот. Ощущения, наверное, были не из приятных, но боль в пальцах была достаточно сильной, поэтому Томми даже не подумал извиниться. Шипя от боли и все еще размахивая рукой, он посмотрел Адаму в глаза жалобным взглядом, чувствуя себя полнейшим неудачником. Думая, что хуже быть уже не может, он резко развернулся и, задев кипящий крем, понял, что хуже может быть всегда, потому что водяная баня сверзилась с плиты, плошка с кремом бухнулась на стол, а кастрюлька с водой, проскользнув рядом с ней, с оглушительным шумом грохнулась на пол, чудом не окатив парней кипятком. К несчастью, на Томми попало несколько довольно крупных капель, что стало последней каплей. Он пнул дурацкую кастрюльку и, резко развернувшись, решительным шагом направился в сторону раковины, оттолкнув Адама плечом. Тот, удивленно проследив за сморщившимся от боли парнем, полоскающим руку под струей воды, решил, что явно чего-то не знает. Подойдя сзади, Адам осторожно положил свои руки на плечи Томми и, удостоверившись, что он не собирается брыкаться, успокаивающе погладил по рукам. Спустившись к запястьям, он аккуратно поднес пострадавшую руку к своему лицу, внимательно осматривая красные пятна на кончиках пальцев. Переплетя пальцы Томми со своими, он подставил их руки под холодную воду и поцеловал блондинистую макушку.
- Очень больно? – поинтересовался Адам.
- Уже нет, - ответ прозвучал неубедительно, поэтому брюнет повел возлюбленного в ванную, чтобы нанести на обожженные участки кожи спрей от ожогов.
Больной лечиться не желал, но после серии крайне убедительных поцелуев, позволил побрызгать на «красивые пальчики» эту «лечебную штучку». Адам всегда начинал сюсюкать, когда Томми травмировался, а делал он это часто – постоянно цеплял занозы, резал пальцы, ударялся о косяки, подворачивал ноги, царапался о неизвестные предметы и загадочным образом покрывался ссадинами и синяками. Лечился он обычно холодной водой и льдом, что приводило Адама в ужас. Поначалу он пытался лечить Томми добровольно-принудительно, затем просто принудительно, когда это не подействовало, он начинал убеждать его очень громко и сердито, угрожая гангреной и заражением крови. Но Томми всегда очень обижался, когда на него повышали голос, поэтому Адам решил испробовать последний известный ему способ – ласковое уговаривание. Как ни странно, это подействовало. Блондин все равно строил недовольные рожицы, но позволял обрабатывать ранки антисептиком, заклеивать порезы пластырем и бинтовать лодыжки эластичной лентой.
После окончания лечения, Томми прислонился поясницей к раковине и грустно уставился в пол, стыдясь посмотреть в глаза Адаму. Надо же было придумать такое – готовить настоящий торт! Да еще с его-то кулинарными способностями. Было ужасно обидно, ведь он старался порадовать близкого человека, а в итоге сам обжегся, торт не готов, на кухню так вообще зайти страшно…
- Ты что-то пытался приготовить? – Адам осторожно обнял его, все еще боясь неадекватной реакции. Он же не знал, что коробка от сливок в него угодила случайно. Почувствовав ответные объятия, он успокоился и прижался сильнее.
- Да. Торт в виде елочки. Ты говорил, что он очень нравился тебе в детстве…
- Какой еще… О, господи! Торт из печенек? Я же вовсе не имел в виду, что ты должен его готовить. Это вообще просто к слову пришлось.
- Да, я не должен был пробовать, сам знаю, что ужасно готовлю.
- Ты нормально готовишь. Почему ты вообще решил сделать что-то?
- Ну, вообще я хотел сделать что-то полезное. Тебя целыми днями нет дома, я понимаю, непредвиденные обстоятельства, но у меня-то отпуск, и, раз уж мы никуда не уехали… Дома скучно одному, я чувствую себя каким-то… неприкаянным. А торт этот… просто хотелось сделать тебе приятно. Ты же сам сказал, что любишь его. В последнее время на тебя и так много навалилось, эти суды и все такое. Когда у меня в детстве было плохое настроение, мама обязательно пекла что-то сладкое. И я хотел сделать его, чтобы как-то поддержать тебя, раз уж в остальном я сейчас бесполезен. Создать ощущение… Семейности, что ли. Вот говорю сейчас это и понимаю, что звучит, как полный бред, но отчего-то раньше так не казалось
- Я надеюсь, ты понимаешь, что ты моя семья и без торта? – поглаживая напряженную спину. – И для того, чтобы сделать мне приятно, сладости тебе не нужны, - услышав сдавленный смешок, Адам понял двусмысленность фразы и, шлепнув Томми по бедру, продолжил. – Я не секс имею в виду, вообще-то. Точнее, не только его. Ты делаешь мне приятно просто находясь рядом. Мы долго шли к этим отношениям, но зато сейчас я могу с полной уверенностью и абсолютно искренне сказать, что счастлив. Мне приятно знать, что ты ждешь меня дома, приятно осознавать, что проснусь я именно с тобой, что как только я разберусь со всеми своими проблемами, мы уедем отсюда далеко и только вдвоем. Мне нравится, что мы работаем вместе, я восхищаюсь твоей игрой, а ужасно рад, что нам не придется расставаться на время тура. Даже не знаю, что еще сказать. Со дня нашего знакомства ты не сделал ничего, что бы огорчило меня, разозлило или разочаровало.
- О, вот это действительно комплимент, учитывая, какой ты привередливый, - пробурчал Томми, прежде чем поцеловать Адама в подбородок. – Ладно, прекращай меня нахваливать. Я понял, что я замечательный и ты меня любишь. Я тебя тоже люблю, кстати, хоть ты и вредный, - рассмеявшись, Томми попытался поцеловать Адама, чтобы не дать ему возразить, но тот увернулся.
- Смотрите, кто заговорил! Еще и меня вредным обзывает, - он еще несколько раз увернулся от посмеивающегося Томми, но затем все же, позволил себя поцеловать.
Через пару минут Адам прервал поцелуй и принюхался:
- Тебе не кажется, что чем-то горелым пахнет?
- Это же коржи, чтобы их! Сгорели уже все, наверное! – блондин вытаращил глаза и помчался на кухню. Адам вздохнул и медленно последовал за ним.
На кухню брюнет зашел, щуря глаза от дыма. Томми тряс противнем над раковиной, стараясь стряхнуть почерневшие звездочки. Адам помог ему отделить обгоревшие кусочки теста от металлической поверхности и выкинул неудавшееся произведение кулинарного искусства.
- Черт, ты так хорошо целуешься, я совсем забыл, что духовка включена.
- А таймер ты забыл поставить, потому что вспоминал о других моих талантах? – спросил Адам, лукаво посматривая на своего партнера.
- Какой ты догадливый, - взгляд Томми прошелся по оставшимся звездочками и миске с кремом. – А с этим что теперь делать? Выкинуть?
- Почему выкинуть. Звезды можно испечь, вдвоем мы вряд ли их поджарим.
- Но торт не получится. Они должны идти по порядку, чтобы получилась пирамидка…
- А мы съедим так! Давай, клади их сюда.
Засунув тесто в духовку и снова поставив начавший застывать крем на водяную баню, парни быстро привели кухню в относительный порядок
Вторая партия коржей удалась на славу, кофеварка сотворила отличный кофе, крем получился очень вкусным, уютное потрескивание дров в камине создавало дополнительный уют. Адам отламывал от звезд лучики, обмакивал их в крем и скармливал примостившемуся у него на коленях Томми, сцеловывая с его губ остатки крема.
Что бы ни происходило, какие бы неудачи не преследовали, когда рядом оказывается любимый человек, все встает на свои места. Не важно, есть у них прекрасный торт или лишь сухие печенья со слишком сладким кремом. Когда они вдвоем, они замыкаются друг на друге.
Мир становится целостным.

Остальные заявки и их исполнение читать тут

@темы: мое, Адомми